Категории: Конец войны, Тамара Левчук

ОРИГИНАЛЬНАЯ ТРАНСКРИПЦИЯ

Жыла доўга у Гродна, але мой ацец паступіў тут лесніком у леснічаства і мы прыехалі ў Путрышкі. Гэта быў 1955 год(?). Тут банда арганизована была, Чещевляны. Палякі, як будта за сваю власть, нацыяналісты такія. Убівалі яны руских, міліцыянераў, депутатаў сельсаветаў у Казіміроўке многа убілі. Убівалі і такіх. Вот мой дядя, мамін брат быў депутатам у Казіміроўке. Як эта ён депутат, яго ж нада убіть. Прішлі і убілі. Чернущік Владімір. Только недавно я узнала в Казіміровке іхна связная, недавно узнала, что она была бандітская связная, Кладко Гандзя. Она прівела под хату дядіну, постучала в окно говоріт (моя тётка Фанька Прасковья): «Фанька открой открой не бойся». «Об это своя прішла Гандечка”, открыла і бандіты вваліліся. Не живут оні уже, детям іх не дал жізні Бог. Ніхто её не посаділ, нікто не говоріл, нікто вніманія не обращал. Тогда много было іх, бандітов этіх. Дочка этой Гандечкі, Кладко Галя в таможне рабіла в Гродно. Нас в таможню не взяли бы, а бандіты свою устроілі.

Барейша быў бандит такі. Быў сам предводітель. Хаваліся ў сваіх хатах, Ялоўшчына, Забалаць, Кульбакі. Па начам выхаділі людзей убівалі. Ой страшна было. Сабака забрэша – баяліся бандітау. Я вайну перажыла, немцаў, ніхто нас не трогаў, а после вайны о то уже банды. Барэйша дзе-то падсказалі, акружылі яго з аўтаматамі: здавайся і ён не то падарваў сябе, не то застрэліўся. Вайна не так страшна, як банда. Убівалі, хто за савецкую власть і хто сочуствовал советской власті. Кого-то суділі. Почістілі Казіміровку после Гандечкі.

ПЕРЕВОД НА РУССКИЙ ЯЗЫК

Я жила долго в Гродно, но мой отец работал в Путришках лесником в лесничестве и мы переехали к нему. Это был 1955 год. Тут была организована банда, Чещевляны. Поляки-националисты, которые боролись за свою власть. Они убивали русских, милиционеров, депутатов сельсоветов в Казимировке много убили. Вот мой дядя, мамин брат, был депутатом в Казимировке. Как это, он депутат – его ж надо убить. Пришли и убили. Чернущик Владимир. Только недавно я узнала, что Кладко Гандя из Казимировки была их связной. Она привела под дядину хату бандитов, постучала в окно и говорит: «Фанька, открой, открой не бойся» (моя тётка Фанька Прасковья). «О, это своя пришла, Гандечка», – открыла и бандиты ввалились. Не живут они уже. Не дал Бог жизни их детям. Никто её не посадил, никто ничего не говорил, никто внимания не обращал. Тогда много было их, бандитов этих. Дочка этой Гандечки, Кладко Галя в гродненской таможне работала. Нас в таможню не взяли бы, а бандиты свою устроили.

Был такой бандит Борейша. Он был предводителем. Они прятались в своих домах: Яловщина, Заболоть, Кульбаки. По ночам выходили и людей убивали. Ой страшно было! Собака залает – боялись бандитов. Я войну пережила, немцев, никто нас не трогал, а после войны – уже банды. Людям подсказали, где Борейша прячется, так его окружили с автоматами: сдавайся. И он не то подорвал себя, не то застрелился. Война не так страшна была, как банда. Убивали тех, кто был за советскую власть, и тех, кто сочувствовал советской власти. Кого-то судили. Почистили Казимировку после Гандечки.

Фотографии

Скачать

Исследователь: Алексей Загидулин, кандидат исторических наук, доцент, ГрГУ им. Я. Купалы