Категории: Учеба и работа, Лев Шляхтер

А почему в Гродно Вы решили переехать?

А в Гродно. Вот я Вам говорил, что когда приняли, женщины работали на пищекомбинате мастерами посменно, подружились с ними. Это было лет 30 тому назад. И так мы дружили. Они уезжали, приезжали. Муж ее был журналист, бывший партизан, здесь воевал, а она закончила московский пивоваренный техникум, что-ли, я не знаю. И ее направили сюда в Гродно на пивзавод. Вот мы познакомились. Муж с женой. А потом приехали в Магадан, теперь с нами познакомились. И так мы продружили с ними до 79 года, или 78. Дружили семьями и все. До 79 года. А в то время в 70-х годах, в 79 давали кооперативы. Ведь ни у кого квартир нет. Там живем, а у нас жилья-то нет ни у кого.

Получается, что Вы как уехали после свадьбы в эту маленькую комнату, Вы потом там так и жили?

Да, жили, у нас 6 метров дали, потом нам 14 метров дали, потом мы попали в хрущевку, две комнаты. А кооператив надо было квартиру эту сдать потом, когда уезжаешь. А кооператив надо строить. Вот вытаскивали из шапки. Все области Советского Союза давали какой-то процент для северян. А почему? Потому, что у людей тогда в то время денег мало было. Вот строят дом 140 квартирный, 140 квартирный как у нас, на 80 или 100 квартир набрали, а 40 где брать? Не будешь же вот пустотой. И вот они предлагали, области, Северу, Магадану. Всем же хочется получше, а что бы не было обидно – из шапки. А мне Кременчуг попался. Брускиным нашим приятелям, этот самой, Житомирская область. Но в 79 году, он был мужик крепкий в этих вопросах. Он говорит. Мы приехали в отпуск и остановились у них. Он говорит: «Давайте мне согласие». Он свою кооперативную квартиру трехкомнатную отдал за три комнаты в Гродно и еще доплатил. «Но зато это мой родной город. Вот под этим деревом я первый раз Асю поцеловал». (Смеется). Вот так они приехали. И нас. Он говорит: «Давайте мне данные, давайте доверенность, я вам обмен сделаю». Но чтоб квартира эта было в 10-ти минутах ходьбы друг от друга хотя бы. Они на Горького против шпульки, а мы здесь.

Ну да, близко. И как вы решились вот так переехать? Сыну сколько лет было, когда вы переехали?

Кому нам?

Сыну.

Сын учился в институте в Ленинграде.

А как он воспринял, что вы переезжаете в Беларусь?

А че он будет принимать? Мы его одевали, обували. Первые два даже общежития ему не давали в Питере. Он экзамены сдал без права на общежитие. Он закончил институт. Они тоже там у меня молодые молодцы. Они поженились, а он взял академический отпуск. Она сдала, ее приняли как молодого специалиста на завод металостроя. Через год у ней была уже временная прописка изолирована. А он через год доучился – он муж. А тогда в Ленинград прописаться было невозможно. Ну вот так в Питере и живут.

А сына как Вашего зовут?

Это он, видите. Это я еще фотографировал.

А как его зовут?

Сергей его зовут.

Вы до этого в Гродно не были вообще?

Я в Гродно никогда не был. И на родине отца не был, даже когда в Польшу ездили. А почему решили уехать? Жена получила пенсию. Там женщины получают пенсию в 50 лет на Севере, а я в 55. А у нас разница в три года. Мы эти три года перебились, а потом я получил пенсию и мы. И хорошо сделали, что уехали, я считаю.

Ну вот приехали в Гродно. Какое первое впечатление от города?

Я знаете, я скажу. Первое время я не знал себя куда деть. Во-первых, я по Магадану знал, меня половина Магадана знала, хоть там населения. Ну не половина, так грубо говоря, так половина. Было в то время 120 тысяч населения уже в городе. Я шел – здравствуй, здравствуй, то се. А тут хожу никто меня не знает. Я никого. Только Аркаша с Асей. Прейдем туда, так они, эти женщины бегали по три раза в день к друг другу. У нас телефона нет – так с автомата звонит. Я бывало приду – жены нет. Где? Пошел на автомат. Занято. Хожу, хожу. Уже. Дак куда она пошла? Через час иду туда, они все говорят, две копейки же стоило. Так что мы тут прожили. Сначала она, потом он умер через два года. Он журналист знаменитый был. Он работал в Томске, у Лигачева был правой рукой по политической части. Между прочим, его в музее «Гродненской правды» есть книга. Мурина отобрала у меня, даже с автографом. А она умерла после него через 11 лет, у них был один сын, он был лауреат дальнего востока и Сибири по классу фортепиано. Две консерватории закончил – Дальневостокскую и Ленинградскую. А счас они уехали в Германию.

Но как вы привыкали к жизни здесь? Тяжело?

А Вы знаете, очень плохо первый год. Я не знал, куда деть себя. Во-первых, тут ремонт был. Мы сами ремонтировали. Потом я вот эти все свои постройки по-своему конструировал, делал. Даже прихожую, видите там, я это все сам сделал из этого из ящиков, не из ящиков, я тогда мебель покупал. Тогда ж мебель невозможно было купить. Помню, чтобы купить на кухню эту самую мебель кухонную. Я пол Гродно объехал, случайно набрел в Волковыске, в каком-то маленьком районном городишке там в деревне купил. Так что носился. А потом я прочитал в этой самой в газете, там было такое объявление – ввиду нехватки рабочей силы, кто отработает четыре месяца на рабочей должности, тот получит 10% надбавку к пенсии. Ага! У меня пенсия 120 рублей. Да четыре месяца я хоть дворником отработаю – получу 12 рублей. У меня будет 132 рубля. А мы тогда на эти деньги жили, шиковали, еще сыну помогали.Это были деньги в то время.

У Вас, наверное, северная пенсия была?

Там коэффициент единый по Союзу. Все, какой коэффициент есть, такую и получаешь пенсию. А в то время была максимальная пенсия 120 рублей, а тут 132. Ну и я и пошел работать.

И кем работали?

Куда не пойду – нигде меня не берут. Пошел в Центр занятости. Центр занятости меня послали стрелком в стрелковый тир «Динамо». Ну ладно, в тир, так в тир. Получку получаю – ничего не пойму. Пенсия 120, 80 рублей мне оклад дали. А я всего получаю 160. Я говорю «Что такое? А куда мои 60 рублей-то делись?» Он говорит: «А у нас, это самое, служащая должность». А служащая должность. Это самое, 50% пенсию получает, не пенсии. Вот так и получилось. Тада пошел я, я говорю: «Все, я увольняюсь. Все, мне это не нужно». Мне нашли работу сперва возле «Юности». Потом Дом техники. Сторожем пошел. Сторожем. Потом так меня начали гонять везде, ну я видимо не совсем не безграмотный. Честный человек. Кем я только не работал. И на базе Культорга, и в прокуратуре. И там бригада работает, кто-то заболел, надо подменить, я туда, меня дальше, и дальше. И в конце концов я закончил через 13 лет. Так 13 лет и работал. На телевидение. Сидел в зале этом, пропускал. Смотри телевизор – и все. Сутки отработал – четверо гуляешь.

Фотографии

Скачать

Исследователь: Наталья Иващенко, кандидат исторических наук, доцент, ГрГУ им. Я. Купалы, Светлана Силова, кандидат исторических наук, доцент, ГрГУ им. Я. Купалы