О учебе и работе в Латгалии, после Второй мировой войны
Категории: Учеба и работа, Антонина Лудборжа
Я не могла, ну закончила тогда тогдашнюю народную Наутренскую школу, шесть классов, шестилетка была. А дальше я пойти не могла, потому что таких условий не было, потому что во время войны все было разрушено. Начала на молочном работать. На самом деле я начала работать в шестнадцать лет. Моя сестра была руководительницей молочной фабрики и закончила школу молокопроизводства. И эти начальники взяли меня. Вот, я три года отработала на молочной фабрике и мама очень сильно заболела, три месяца, можно сказать, отлежала в кровати. Мне работу пришлось оставить. Это было где-то примерно в сорок восьмом году, весной. Но так я отработала в своем крестьянском хозяйстве до 27 марта сорок девятого года. 25 марта сорок девятого года был вывоз людей, это все и детям известно, и 27 марта нас всех в колхоз согнали. Люди особо не сопротивлялись, потому что очень испуганы были, из нашей стороны, совета поселка Кристинки не очень много людей вывезли, где-то шестнадцать, мне кажется хозяина со всей семьей. Ну некоторые остались, человек десять тех, кто не хотел идти в этот колхоз, но осенью все равно пошли, потому что людей заставляли, зачисляли в кулаки и всякие меры принимали, вот они и пошли.
Ну меня избрали бухгалтером в колхозе. Хоть я и сопротивлялась, потому что я ничего из этой бухгалтерии не знала. Был у нас в Наутренской волости начальник, очень энергичный, когда я сопротивлялась, сказала, ну так – «Не умеешь, научим ... а, если не хочешь – заставим!» По-русски звучало так, он по-русски говорил, откуда-то из Макашенов был, сказал: «Не хочешь, заставим, не умеешь – научим!. Вот, так. Вот так начали работать, Настоящее сумасшествие было, но смешное. Иногда приезжали к нам инструкторы, которые уже закончили сельскохозяйственный техникум в Лудзе. В Лудзе был такой сельскохозяйственный техникум. И посылали к нам этого инструктора, это многим помогало. В этом самом году закончила трехмесячные бухгалтерские курсы в Резекне. И все это надо было на русском языке учить. Фактически я по национальности русский человек, понимаете, но поскольку долго мы жили, так сказать в латышской среде, нас много не было, восемь семей, я русским очень плохо владела. Я весь этот материал наизусть выучила. Мне, как диплом какой, ну листик выдали, одни пятерки были, отлично, отлично, отлично, понимаете, девочки, я... Были такие темы, что я ... я знала, вот, в голову вбила, но большого понимания у меня не было, так-то. Ну, прнят... источники дохода, как теперь считается, баланс этот пассивный и активный и все эти конты и так далее, ну, такого понимания не было. Ну, вот так, а когда пришлось изучать годовой отчет, тогда нам прислали из Риги такого мужчину одного, тоже с русским языком. Ну выдали они нам бланки, вот начала смотреть, что там ... где там семенной фонд, где там железные средства. Но тогда такое понимание везде было. Ну так и я отработала в колхозе здесь в Кристинке своей родной, одиннадцать лет. Тогда в шестидесятом году нас присоединили к наутренскому советскому хозяйству. Здесь уже организовано было где-то в декабре пятьдесят восьмого года. Нас в шестидесятом году присоединили к совхозу. И так я перешла в совхозную бухгалтерию, с шестидесятого по семьдесят первый год отработала, тогда меня перевели в старшие экономисты. И я в Наутрене проработала старшим экономистом до 12 января восемьдесят девятого года. А на пенсию я ушла в связи с тем, что что я пять детей вырастила. И это было преимуществом. На пять лет раньше можно было уйти на пенсию.
Фотографии
Аудио запись
Исследователь: Dr. philol. Gatis Ozoliņš, Daugavpils Universitāte
