Категории: Семья, Галина Иващенко

Значит, мы переехали туда в тридцать седьмом году, поселились в этай деревни Грачёво в семи километрах ат горада Мажайска. Ну так жызнь была нармальная. Калхоз был и эта, как её, толька мама там не магла ужэ работать, почему, учителем. Патаму што кагда приехали, места были заняты и ана тожэ хадила проста в калхоз на работу. Эта работала там. Мама не умела запрягать каня, патаму што в Беларусии женщины мала запрягают лошадь. А в Расии женщины всё умеют: касить, жать, лошадь запрягать, пахать. Всё, што хочешь, женщины делают в аснавном. Пачему? Патаму што женщина в аснавном в калхозе. Ну там где-то пару человек мужчин ещё есть, старики может какие-то есть. А так – все мужчины на атхожем промысле: кто в Москве, кто там в Дорохово, хто там в Сучково, кто там где-то што. В Дорохово был кирпичный завод. Кагда мы перехали, атец пашол туда работать тожэ. Хотя он был очень хароший плотник. Очень хороший плотник был. Вот. Но он пашол туда пачему, патаму што, мы купили такой ветхий домушка, патаму што тих средств, каторые прадали мы тут в Беларуси, не хватала, штобы купить дом, скажем, харошый там. И ани сабрать нада была деньги, што б пастроить там. Он пашол на атхожый промысел тожэ работать на кирпичный завод в это Дорохова. Работали там. А кагда мы жыли в Беларусии, у нас была там ещё. Вот наш дом стаял, улица, а напроциу дом дядьки маево Алеся, как мы евозвали – Дядька Алесь. А эта самое, ну дядька Алесь и дед жыл с ними. Бабушка умерла у меня када я её не помню. А деда своего я помню хорошо. Дед был. Если вот ацец был плотникам, то дед был бондарь. Залатые руки. Ему падвласна было всё. И такую бочачку, и такую (показывает) бочечку и маслабоечку, и там… всякие разные, Начовачки, как в Беларуси гаварит. Вот у нас далбеёные, выдалбееные с такова-та дерева. Скажем, такое дерево, вот бальшие такие начовачки, если стирать, мыть длины такие, давольна глыбокие. Всё, што была сделано у нас – ложки, какие-то мисачки, какие-та там… ну не знаю, для всякой всячины. Были начовачки маленькие, вот такой длины, можэт, набольшэ, я помню, затирку делать. Затирку делать. Туда мама муки насыпет там делает, што ей нужна в этам карытце, растирает эту затирку. Так для такова дажэ. Дед такие красивые ложки с липы. Липы расли. И он с липы, вы знаете инструменты была всякого, всё на свете. Он вырезал всё. Вот. Очень харошый был спецыалист высокий. Ложечки были такие красивые, такие удобинькие, лёгенькие, дажэ черпак деревянный был такой с ручкой бальшой, што б наливать это, как её, суп! Вот такой был большой специалист. И очень большой был любитель природы. Вот вы знаете, што, вот таких, наверна людей щас мала. Али, наверна есть. Но он всё умеет. Ево очень любили дети, в том числе я. И если он куда-нибудь идёт окала нево всегда стайка ребятишек и он идёт со всеми. Он мог вырезать любую дудачку, свистульчик какой-та свистеть. Ребята там просят, он щас из чево-та прутик атрежет и делает эти свистульки детям. Кожыцу снимет и вырезает там где-то што-то может свистеть. Дудочки такие умелые делал, но на них играть можно было. Дудочки такие. И очень знал хорошо природу. Растения знал харашо. Очень знал птиц. Вы знаете, што, он так в их разбирался, што я не знаю. Вот зимою сядем на заваленке, сидим окало хатки, окало ихнево дома, на заваленке, вот, а вы знаете, лежали тепло, ужэ а ночи время подходит сабирается и птицы начинают кричать. И в лесу там кричат, и там на балоте кто-то кричит, на лугу кто-то…

Фотографии

Скачать

Исследователь: Наталья Иващенко, кандидат исторических наук, ГрГУ им. Я. Купалы, Ксения Адасик, ГрГУ им. Я. Купалы